24.08.2011 в 19:20
Пишет mrTatsuyaYuu:Название: Дурдом (название очень ярко описывает всё, что будет происходить в фике, и название = варнинг уже само по себе)
Рейтинг детский
Жанр: вроде и стеб, но больше форменный бред
Фандом: MBLAQ
Пейринг: Лидер|Джио, Джун|Гром|Мир, наверное, Джун/Мир, Мир/Гром, кто их разберет)
написано в хаосе и суете. не бэчено и не вычитано.
я не хотела уехать, не дописав.
читатьИногда Сынхо думал, что его терпение ангельское, и вообще, за что ему, хорошему такому, дали смотреть за этими придурками? Джио думал примерно о том же – по крайней мере, про придурков так уж точно, - и тяжко вздыхал в унисон с лидером, глядя на шумящую напротив них троицу.
- Джун, уйди, и оставь НАС С ХЁНОМ в покое, - Мир в который раз отпихнул от себя Джунни и крепче обнял руку Грома, прижавшись к нему еще ближе. Сам же Чондун горестно вздохнул, и на всякий случай задумался, отложить ли ему книгу, которую он держал в руке, не пострадавшей от горячих объятий Мира, или всё-таки продолжить читать? Остановившись на втором варианте, Чондун вернулся к той строчке, которую из-за макнэ он уже раз 10 перечитал, не уловив смысла, и проскользнул по ней взглядом снова.
- Вчера я угостил тебя мороженым, и ты сказал, что я твой любимый хён, - обиделся Джун. – А теперь ты меня бросаешь?
Джио заерзал на диване, ему уже становилось интересно, чем всё закончится. Но предлагать Ян-лидеру делать ставки – чем закончится вся эта сцена, было бы чересчур, поэтому он молча прислушивался да присматривался.
Тем временем, Мир переехал с подлокотника кресла, где сидел Гром, к нему на колени. Джун потянул его руку, пытаясь стянуть его вниз, Чольён неуклюже махнул свободной рукой и красивым ударом выбил из рук Грома книгу. Она с глухим обиженным стуком упала на пол и, конечно же, закрылась. Стало тихо. Лидер активно фейспалмил. Джио с предвкушением поерзал снова, ожидая продолжения драмы… или экшна, как получится. Чансон и Чольён застыли, глядя на Грома. Тот тоже застыл. С гримасой, явно показывающей полноту любви, которую он испытывает ко всему человечеству.
- Чудесно, - пробормотал Гром, глядя на испуганного, готового расплакаться, лишь бы не накричали, макнэ. Затем на немного виноватого (но всего лишь немного – так, для приличия) Джуна, который все еще держал руку Чольёна мёртвой хваткой.
- Я, вообще-то, собрал вас, чтобы посидеть в нашем милом семейном кругу, но, чувствую, что мы с Джио, как старые и никому не нужные родители, будем остаток вечера смотреть телевизор на кухне, поглощая чипсы, - с обидой в голосе протянул лидер, даря троице фирменный убийственный взгляд, и встав с дивана, удалился на кухню. Пъёнхи, не отставая от Сынхо, посеменил следом, с сожалением бросая взгляд на оставшихся – ему было интересно узнать, чем всё кончится.
В гостиной воцарилась тишина, которую через пару минут нарушил Мир:
- Лидер обиделся.
- Я тоже. На вас обоих, - протянул Гром, пытаясь высвободить уже затекшую руку из цепких лап макнэ. Тот не отпускал хёна, Джун не отпускал младшего. Всё походило на какое-то странное перетягивание каната, только вот этот канат не собирался перетягиваться, уже почти свив гнездо на коленях Грома.
- Ну, оппа, - шутливо протянул Чольён, дёргая затекшую руку Чондуна. – Не злись на Чольёна, это всё Джун-хён. Давай выгоним его из общежития?
- Эй, макнэ! Ты свинья! – Ли Джун, с обидой толкнув неприступного мелкого, по-быстрому смылся к себе в комнату страдать, и обязательно громко, чтобы Мир почувствовал себя виноватым. Хоть это бывало и редко, и младший чувствовал вину только после лекций лидера, надежда Джуна не умирала. Но вернемся к брошенным в гостиной: рэперы остались одни, Чольён всё так же сидел на коленях Грома, что-то мурлыча ему на ухо, а Чондун только молился о том, чтобы макнэ это поскорее надоело.
- Санхён-оппа, - голос младшего прозвучал как-то чересчур кокетливо, и Филиппинский принц вздрогнул, когда пальцы Мира проскользнули по его ключицам, оставляя невидимые штрихи прикосновений.
- Чольён, что ты делаешь? – старший поднимает голову и встречается с тоскливым взглядом.
- Хён, не отталкивай меня, ладно? – тихо выдыхает Мир, поджимая губы, и вслушивается в нечленораздельные рыдания Джуна. В это время Сынхо получает проспоренные 10 000 вон от Джио, аналогично Чольёну и с налаждением слушая, как страдает голливудская звезда в своей комнате.
- Дурдом, - резюмирует Гром, одним движением сталкивая младшего с колен – тот обиженно крякает, упав на пол, и тут же надувает губы. Затем Чондун поднимает книгу с пола и намеревается направиться к себе, как младший хватает его штанину.
- Хён!!! Почему ты так не любишь меня? – страдальческое нытье Мира сливается с наигранными стенаниями Джуна за стеной. Чондуну хочется повеситься прямо посреди этого цирка.
- Тебя слишком много. Исчезни, я не буду развлекать тебя или подтирать тебе сопли, не маленький, - довольно жестко отвечает Гром, отвоевывая ногу у макнэ, и запирается в комнате на ночь.
Утром все завтракают довольно тихо, нет ни вечных перебранок за то, кто где будет сидеть, ни дразниловки во время еды. Сынхо даже страшно, и он близок к инфаркту то ли от счастья (наконец, тишина), то ли от горя (неужели Апокалипсис грядет, раз они все замолчали?). Джио с нетерпением ждет повода отыграться перед лидером, Джун не разговаривает с Миром, Мир не разговаривает ни с кем вообще. Чондуну по барабану, Чондун наслаждается тишиной.
Но это длится не долго. Вечером, после тяжелой тренировки перед предстоящим концертом, Гром разваливается на разложенном диване в гостиной и засыпает обессиленный, не досмотрев и серии любимого аниме; Мир приходит, напившись молока, укладывается рядом и мгновенно отключается, обняв хёна, словно любимую подушку, а Джун, весь день не разговаривающий с макнэ и находящийся в притворной обиде, устраивается с краешку, уютно обнимающего младшего со спины. Лидер и Пъёнхи, наблюдая за умиротворенной картиной, не могут не умилиться, а Джио еще и подначивает Сынхо, называя своей женой, восхищаясь, какие прекрасные у них дети, и уговаривая уединиться, пока малыши спят, за что получает фирменный убийственный взгляд и отправляется спать в свою комнату.
Эпилог - Джун, что ты делаешь у меня за спиной?! Дун-а, меня Джун ночью домогался!!! – истеричный крик макнэ будит всё общежитие на утро.
- Что вы оба тут делаете?! Я, что, уснул тут, и вы пришли надо мной надругаться? – этот несчастный голос уже принадлежит Санхёну, и быстрые шаги, скрывающиеся за дверью ванной – тоже.
- Макнэ, у тебя стояк, - самодовольно хрипит Джун после сна.
- Хён!! Это утреннее! Хён, почему ты туда смотришь?! Лидер!!! Я боюсь Джуна-хёна!!!
- Женушка Сынхо, на этот раз я выиграю!! – Джио с горящим в глазах энтузиазмом влетает в гостиную в одних трусах, обнимая подушку, и плюхается в кресло, ожидая новой порции драмы на сегодня. Но довольное хихикание Джио прерывается ором лидера:
- Какая я тебе нахрен женушка! Ты будешь снизу!
URL записиРейтинг детский
Жанр: вроде и стеб, но больше форменный бред
Фандом: MBLAQ
Пейринг: Лидер|Джио, Джун|Гром|Мир, наверное, Джун/Мир, Мир/Гром, кто их разберет)
написано в хаосе и суете. не бэчено и не вычитано.
я не хотела уехать, не дописав.
читатьИногда Сынхо думал, что его терпение ангельское, и вообще, за что ему, хорошему такому, дали смотреть за этими придурками? Джио думал примерно о том же – по крайней мере, про придурков так уж точно, - и тяжко вздыхал в унисон с лидером, глядя на шумящую напротив них троицу.
- Джун, уйди, и оставь НАС С ХЁНОМ в покое, - Мир в который раз отпихнул от себя Джунни и крепче обнял руку Грома, прижавшись к нему еще ближе. Сам же Чондун горестно вздохнул, и на всякий случай задумался, отложить ли ему книгу, которую он держал в руке, не пострадавшей от горячих объятий Мира, или всё-таки продолжить читать? Остановившись на втором варианте, Чондун вернулся к той строчке, которую из-за макнэ он уже раз 10 перечитал, не уловив смысла, и проскользнул по ней взглядом снова.
- Вчера я угостил тебя мороженым, и ты сказал, что я твой любимый хён, - обиделся Джун. – А теперь ты меня бросаешь?
Джио заерзал на диване, ему уже становилось интересно, чем всё закончится. Но предлагать Ян-лидеру делать ставки – чем закончится вся эта сцена, было бы чересчур, поэтому он молча прислушивался да присматривался.
Тем временем, Мир переехал с подлокотника кресла, где сидел Гром, к нему на колени. Джун потянул его руку, пытаясь стянуть его вниз, Чольён неуклюже махнул свободной рукой и красивым ударом выбил из рук Грома книгу. Она с глухим обиженным стуком упала на пол и, конечно же, закрылась. Стало тихо. Лидер активно фейспалмил. Джио с предвкушением поерзал снова, ожидая продолжения драмы… или экшна, как получится. Чансон и Чольён застыли, глядя на Грома. Тот тоже застыл. С гримасой, явно показывающей полноту любви, которую он испытывает ко всему человечеству.
- Чудесно, - пробормотал Гром, глядя на испуганного, готового расплакаться, лишь бы не накричали, макнэ. Затем на немного виноватого (но всего лишь немного – так, для приличия) Джуна, который все еще держал руку Чольёна мёртвой хваткой.
- Я, вообще-то, собрал вас, чтобы посидеть в нашем милом семейном кругу, но, чувствую, что мы с Джио, как старые и никому не нужные родители, будем остаток вечера смотреть телевизор на кухне, поглощая чипсы, - с обидой в голосе протянул лидер, даря троице фирменный убийственный взгляд, и встав с дивана, удалился на кухню. Пъёнхи, не отставая от Сынхо, посеменил следом, с сожалением бросая взгляд на оставшихся – ему было интересно узнать, чем всё кончится.
В гостиной воцарилась тишина, которую через пару минут нарушил Мир:
- Лидер обиделся.
- Я тоже. На вас обоих, - протянул Гром, пытаясь высвободить уже затекшую руку из цепких лап макнэ. Тот не отпускал хёна, Джун не отпускал младшего. Всё походило на какое-то странное перетягивание каната, только вот этот канат не собирался перетягиваться, уже почти свив гнездо на коленях Грома.
- Ну, оппа, - шутливо протянул Чольён, дёргая затекшую руку Чондуна. – Не злись на Чольёна, это всё Джун-хён. Давай выгоним его из общежития?
- Эй, макнэ! Ты свинья! – Ли Джун, с обидой толкнув неприступного мелкого, по-быстрому смылся к себе в комнату страдать, и обязательно громко, чтобы Мир почувствовал себя виноватым. Хоть это бывало и редко, и младший чувствовал вину только после лекций лидера, надежда Джуна не умирала. Но вернемся к брошенным в гостиной: рэперы остались одни, Чольён всё так же сидел на коленях Грома, что-то мурлыча ему на ухо, а Чондун только молился о том, чтобы макнэ это поскорее надоело.
- Санхён-оппа, - голос младшего прозвучал как-то чересчур кокетливо, и Филиппинский принц вздрогнул, когда пальцы Мира проскользнули по его ключицам, оставляя невидимые штрихи прикосновений.
- Чольён, что ты делаешь? – старший поднимает голову и встречается с тоскливым взглядом.
- Хён, не отталкивай меня, ладно? – тихо выдыхает Мир, поджимая губы, и вслушивается в нечленораздельные рыдания Джуна. В это время Сынхо получает проспоренные 10 000 вон от Джио, аналогично Чольёну и с налаждением слушая, как страдает голливудская звезда в своей комнате.
- Дурдом, - резюмирует Гром, одним движением сталкивая младшего с колен – тот обиженно крякает, упав на пол, и тут же надувает губы. Затем Чондун поднимает книгу с пола и намеревается направиться к себе, как младший хватает его штанину.
- Хён!!! Почему ты так не любишь меня? – страдальческое нытье Мира сливается с наигранными стенаниями Джуна за стеной. Чондуну хочется повеситься прямо посреди этого цирка.
- Тебя слишком много. Исчезни, я не буду развлекать тебя или подтирать тебе сопли, не маленький, - довольно жестко отвечает Гром, отвоевывая ногу у макнэ, и запирается в комнате на ночь.
Утром все завтракают довольно тихо, нет ни вечных перебранок за то, кто где будет сидеть, ни дразниловки во время еды. Сынхо даже страшно, и он близок к инфаркту то ли от счастья (наконец, тишина), то ли от горя (неужели Апокалипсис грядет, раз они все замолчали?). Джио с нетерпением ждет повода отыграться перед лидером, Джун не разговаривает с Миром, Мир не разговаривает ни с кем вообще. Чондуну по барабану, Чондун наслаждается тишиной.
Но это длится не долго. Вечером, после тяжелой тренировки перед предстоящим концертом, Гром разваливается на разложенном диване в гостиной и засыпает обессиленный, не досмотрев и серии любимого аниме; Мир приходит, напившись молока, укладывается рядом и мгновенно отключается, обняв хёна, словно любимую подушку, а Джун, весь день не разговаривающий с макнэ и находящийся в притворной обиде, устраивается с краешку, уютно обнимающего младшего со спины. Лидер и Пъёнхи, наблюдая за умиротворенной картиной, не могут не умилиться, а Джио еще и подначивает Сынхо, называя своей женой, восхищаясь, какие прекрасные у них дети, и уговаривая уединиться, пока малыши спят, за что получает фирменный убийственный взгляд и отправляется спать в свою комнату.
Эпилог - Джун, что ты делаешь у меня за спиной?! Дун-а, меня Джун ночью домогался!!! – истеричный крик макнэ будит всё общежитие на утро.
- Что вы оба тут делаете?! Я, что, уснул тут, и вы пришли надо мной надругаться? – этот несчастный голос уже принадлежит Санхёну, и быстрые шаги, скрывающиеся за дверью ванной – тоже.
- Макнэ, у тебя стояк, - самодовольно хрипит Джун после сна.
- Хён!! Это утреннее! Хён, почему ты туда смотришь?! Лидер!!! Я боюсь Джуна-хёна!!!
- Женушка Сынхо, на этот раз я выиграю!! – Джио с горящим в глазах энтузиазмом влетает в гостиную в одних трусах, обнимая подушку, и плюхается в кресло, ожидая новой порции драмы на сегодня. Но довольное хихикание Джио прерывается ором лидера:
- Какая я тебе нахрен женушка! Ты будешь снизу!